Владимир Иванович Кривош—Неманич родился в 1865 году в многонациональной Австро-венгерской монархии. Судьба привела Кривоша, тогда еще сельского мальчика, на службу к царю. Его родители были мелкими предпринимателями. Уже в детском возрасте была видна одаренность мальчика. Он любил математику, классические и иностранные языки. Уже тогда он свободно владел французским, немецким, венгерским, итальянским, чешским, словацким и хорватским, арабским языками. Особенно был влюблен в персидский язык. Не будучи по происхождению дворянином, он все же поступил в Королевскую Ориентальную Академию. А в 1888 году получает российское гражданство, и становится государственным цензором газет и журналов, которые поступали в Российскую империю. Его интересы были необъятными. Наряду с изучением языков он продолжал заниматься стенографией и криптографией. Изучил все известные системы письма – иероглифы, майское письмо, иератические, армянское, грузинское, еврейское и финикийское. Для изучения письменности разных народов, ему пришлось изучить не одну сотню редких книг. В этот период ему и попались старинные манускрипты по хиромантии. А как человек явно ярко одаренный, он легко разобрался во всех хитросплетениях этой науки. Именно с этого периода он становится не только выдающимся криптографом, но и талантливым хиромантом.
После Февральской революции 1917 года возвращается в Петербург, где он сразу же становится особо секретным сотрудником разведотдела штаба Западного фронта, а чуть позже – переводчиком — дешифровальщиком Особого отдела ВЧК. Но в 1923 году был осужден на десять лет по статье 66, как большинство иностранцев, «за шпионаж в пользу мировой буржуазии» и сослан на Соловки.
Благодаря Соловкам до нас и дошли сведения о нем, как о хироманте.
Из воспоминаний писателя Бориса Николаевича Ширяева: «Оригинальной фигурой на Соловках был серб, старик, перешагнувший на девятый десяток. Это была интересная личность, но корень славы профессора Кривоша крылся в ином — в его познаниях в хиромантии, к которой он не относился так предвзято, как большинство»
Ширяеву ученый хиромант предсказал, что тот после освобождения из лагеря будет опять арестован, а после освобождения, будет вынужден эмигрировать, а главное: проживет хорошую, творческую жизнь в теплой стране у моря и станет знаменитым писателем.
«О чем я не мог и мечтать на Соловках, так это об эмиграции из этой станы, да в теплые страны, но что, тем не менее, случилось со мною», — пишет Ширяев.
По возвращении в 1932 в Москву Борис Ширяев был снова арестован и сослан на 3 года в слободу Россошь (Воронежская область). В 1935—1942 годах жил в ссылке на Северном Кавказе в Ставрополе и Черкесске. После оккупации Ставрополя немецкими войсками (3 августа 1942 года) Борис Ширяев возглавил редакцию газеты «Ставропольское слово», которое носила явный антисоветский характер. При подступе к городу советских войск он был вынужден покинуть Ставрополь вместе с немцами. В феврале 1945 года Борис Николаевич был откомандирован в Северную Италию для основания там нового русского печатного органа, где после окончания войны и остался.
В Италии Борис Ширяев активно писал прозу и литературоведческие статьи, публиковался в русских журналах «Возрождение» и «Грани». Самое известное произведение Бориса Ширяева «Неугасимая лампада», благодаря которому он и стал знаменит, посвящено его пребыванию в лагере на Соловках. Это документальный роман, который состоит из серии рассказов о наиболее ярких событиях и встречах автора на Соловецкой каторге. Скончался Борис Николаевич Ширяев 17 апреля 1959 года в теплом итальянском курортном городе Сан-Ремо, как и предсказал хиромант.
Из воспоминаний писателя и журналиста Геннадия Андреевича Хомякова (псевдоним Андреев):
Геннадию Андрееву Ширяев, глядя в ладони, предсказал, что «меня сильно помотает жизнь. По окончании данного срока, меня тоже ждет очередное заключение или плен, а после долгая и неоднократная эмиграция. Короче ждет меня не легкая творческая жизнь, проживу около 80-и лет, долгая дорога и дальние страны».
Пророчество сбылось…
После освобождения из лагеря, призвали на фронт. Воевал. Попал в плен к немцам. Оказавшись в Германии, эмигрировал. Жил в Мюнхене, где работал на радиостанции «Свобода». С 1967 года Г. Андреев (Хомяков) поселился в США. Он писал прозу, в основном автобиографического характера. В 1950-м вышла повесть Г. Андреева «Соловецкие острова», потом очерки и рассказы. В 1959 году Г. Андреев стал главным редактором альманаха «Мосты». В 1963 году прекратилось субсидирование альманаха. Выйдя в отставку, он поселился на берегу залива под Нью-Йорком и, по словам друзей, писал воспоминания. Умер Г. Андреев в 1984 году в США, в возрасте 78 лет, как и завещал хиромант.
И еще один интересный случай из практики нашего хироманта.
Умение предсказывать будущее по ладоням сделало Кривош-Неманича известным не только среди заключенных, но и лагерных надзирателей. Так, узнать свою судьбу решил и сам начальник лагеря, всесильный Александр Ногтев.
Справка: Коммунист Ногтев – первый комендант Соловецкого лагеря.
В первый же год существования лагеря на Соловках начались расстрелы. Когда с парохода сходил новый этап, начальник лагеря товарищ Ногтев хладнокровно стрелял из карабина в пробегающих мимо людей. Норма — 10 человек. Особой нелюбовью у Ногтева пользовались священнослужители. Увидев священника московской дворцовой церкви, он орал: «Эй, опиум для народа! Подай бороду вперед, глаза в небеса. Скоро бога увидишь!»
— Чтобы ты не сказал, старик, я сам хозяин своей судьбы? – небрежно выставив мозолистую ладонь перед лицом хироманта, цинично рассмеялся Ногтев.
Кривош-Неманич взял руку начальника, всмотрелся в линии и, опустив глаза, произнес:
«Неужели ты думаешь, человек, что избежишь суда Божия? Через 10 лет после моего освобождения ты сам будешь осужден на длительный срок. Так и умрешь в безызвестности. Да воздастся каждому по делам его».
Начальник затрясся от ярости, отшатнулся от хироманта и выкрикнул:
— Ты никогда не выйдешь отсюда, сам у меня тут и сгниешь.
Удивительно, но пророчество хироманта и тут сбылось….
Владимир Иванович Кривош, благодаря своим талантам, все же вышел на свободу в 1928 году. А ровно через 10 лет, в 1938 году, за самочинные расстрелы, был осужден начальник лагеря Ногтев, и приговорен к 15 годам лишения свободы. Выйдя по амнистии в 50-х годах, он тут же умер, никому не нужный и всеми забытый.
Ну, разве не Судьба????
Умер талантливый хиромант в 1942 году в Уфе, где до самой смерти преподавал языки семьям чекистов. Через несколько лет его останки были перемещены в братскую могилу, следы которой затерялись.
Автор: Абарин Юрий (2009 год)